Фет против Некрасова
Однажды Афанасий Фет шел по солнечной стороне Невского проспекта лицом к Московскому вокзалу. И где-то в районе дома №110 он увидел картину, которая и удивила и возмутила его одновременно.
Против “зайцев”
В поэме Некрасова “О погоде”, в той части, которая называется “Сумерки”, читаем:
…Мы довольно похвал расточали,
И довольно сплели мы венков
Тем, которые нам рисовали
Любопытную жизнь бедняков.
Где ж плоды той работы полезной?
Увидав, как читатель иной
Льет над книгою слезы рекой,
Так и хочешь сказать: «Друг любезный,
Не сочувствуй ты горю людей,
Не читай ты гуманных книжонок,
Но не ставь за каретой гвоздей,
Чтоб, вскочив, накололся ребенок!»
Это поразительное свидетельство эпохи. Нам не привыкать к антиголубиным штырям, которые торчат из некоторых исторических памятников: от скульптур до церквей. Но антидетские гвозди? Поэт продолжает эту тему в стихотворении “Карета”:
О филантропы русские! Бог с вами!
Вы непритворно любите народ,
А ездите с огромными гвоздями,
Чтобы впотьмах усталый пешеход
Или шалун мальчишка, кто случится,
Вскочивши на запятки, заплатил
Увечьем за желанье прокатиться
За вашим экипажем…
Черный PR?
Что же так возмутило Фета, когда он шел по Невскому проспекту? “Вдруг в глаза мне бросилась встречная коляска, — пишет он, — за которою я, не будучи в состоянии различить седока, увидал запятки, усеянные гвоздями. Вспомнив стихотворение Некрасова на эту тему, я невольно вообразил себе его негодование, если б он, подобно мне, увидал эту коляску. Каково же было мое изумление, когда в поравнявшейся со мною коляске я узнал Некрасова”.
Неизвестно, с чем мы здесь имеем дело: со свидетельством очевидца или завистью коллеги по цеху. Мережковский по этому поводу пишет в статье: «Две тайны русской поэзии: Некрасов и Тютчев» (1915 г.): «Он <А. А. Фет> так злорадствует, так хочется ему, чтоб это было, что, пожалуй, он мог увидеть и то, чего не было. Но пусть было. Фет убежден, и мы с ним, что в коляске с гвоздями не ездим. Ну, а законы, суды, тюрьмы, смертные казни — все ограждения собственности — что же такое, как не гвозди на запятках? Некрасов когда-то бежал за коляскою, потом сел и поехал. Но о том, как бежал, не забыл. Два Некрасова: один, ставящий гвозди на запятках; другой, эти же гвозди обличающий…»
Мережковский не опровергает Фета, но ставит его рассказ под сомнение. Безусловно, Некрасов был фигурой неоднозначной, в чем вы уже могли убедиться на примере наших предыдущих рассказов. Но согласитесь, сложно победить скепсис, возникающий при чтении “показаний” Афанасия Афанасиевича.
