Сыр терроризма
Народовольцы не жили подолгу на одной и той же квартире. Причина частых переездов вытекала из специфики их деятельности. Одна из заключительных стадий цареубийства была связана и с этим домом.
Муж и жена Кобозевы
“Мы под фамилией Кобозевых, мужа и жены, поселились 22 ноября 1880 года в меблированных комнатах на углу Невского пр. и Новой ул., дом № 75, как только что приехавшие в Петербург и желающие заняться здесь торговлей. 2 декабря был заключен контракт с управляющим домом графа Менгдена за 1200 р. в год на подвальное помещение под торговлю”.
Мы — это народовольцы Анна Якимова, написавшая эти строки, и однопартиец Юрий Богданович. Новая улица — нынешняя Пушкинская. Дом Менгдена располагался на Малой Садовой д. 8, второе здание от Невского проспекта. Оно было впоследствии перестроено Г. Г. Елисеевым. Подвал предназначался для устроения сырной лавки, откуда планировали вести подкоп для закладки бомбы. Охота на императора Александра II близилась к финалу.
Под личиной купцов
Вера Фигнер вспоминала, что идея снять магазин “на одной из улиц Петербурга, по которым наиболее часто совершался проезд императора” и оттуда “провести мину для взрыва” родилась у членов Исполнительного комитета еще до ареста Александра Михайлова. О том, как попался “дворник” мы уже рассказывали.
Именно Фигнер предложила кандидатуру своего друга Юрия Николаевича Богдановича, охарактеризовав его как обаятельного товарища, мужественного в деле, но очень мягкого в сношениях с людьми.
У Богдановича была подходящая внешность: широколицый, импозантный бородач в дорогой шубе — он производил впечатление успешного дельца. Якимова, родившая в марийском селе, со своим вятским оканьем прекрасно подходила на роль супруги. Вот только привычка курить чуть не погубила все дело, поскольку для купеческой жены это было немыслимо.
Планировалось жить прямо в лавке, но, как писала Якимова, “нужно было ждать окончания ремонта, так как асфальтовый пол помещения потрескался, а само оно было залито водой, — это-то и было причиной освобождения помещения нашими предшественниками”.
В этот-то период они и поселились на Невском, 75 в ожидании окончания ремонтных работ. Как писала сама террористка, в лавку они переехали 7 января 1881 г, соответственно здесь они прожили почти два месяца.
Подкоп под Малую Садовую
Подкоп производился по ночам из жилой комнаты с плотно занавешенными окнами, при этом окна самого магазина оставались открытыми и в них светилась лампадка перед иконой Георгия Победоносца. Сначала пробили бетонную стену, что было задачей не из легких, поскольку сделать это надо было максимально тихо. Прежде чем начинать работу, снимали со стены деревянную обшивку, после завершения ставили на место, и каждый раз подклеивали обои.
Трудились по два человека в смену. Со свечой в руках первый человек разрыхлял землю буравом, складывал ее в мешок, после чего напарник вытаскивал его за веревку в комнату. Землю высыпали в бочки, на складе, прикрывая рогожей и сеном, и даже в диван, поскольку выносить ее было нельзя.
Диаметр пробиваемого тоннеля не превышал 90 см, снизу проступала подпочвенная вода, сверху могла обрушиться мостовая. Но главная трудность возникла в виде двух канализационных труб, встретившихся на пути землекопов. Первая была железной и тонкой, ее легко обошли, изменив направление галереи. А вот вторая была широкой и деревянной, диаметром где-то 70 см. Простучав ее и выяснив, что она заполнена только наполовину, как пишет Якимова, “работающие решили сделать в ней вырезку для прохода бурава и для продвижения сосудов с динамитом при закладке мины. Как только прорезали трубу, распространилось такое ужасное зловоние, что работавшие, при всяких предохранительных средствах, даже надевая респираторы с ватою, пропитанною марганцем, могли пробыть там лишь самое короткое время, не рискуя упасть в обморок. После необходимой вырезки в трубе она была тщательно заделана, и потом уже до конца, до середины улицы, работа шла без всякой задержки”.
Взрывать мину не понадобилось. Император не поехал по Малой Садовой. Он был взорван на Екатерингофском канале.
После взрыва
Богданович умер от туберкулеза в Шлиссельбургской крепости. Якимова отбывала срок на каторжных работах на Каре, затем в Акатуе, затем поселилась в Чите. Вышла замуж за политического ссыльного Моисея Диковского, но затем бросила его и отправилась в Москву, вступила в эсеровскую партию и принимала участие в первой русской революции. Была вновь арестована, отсидела чуть меньше года в тюрьме, продолжала революционную деятельность по месту поселения в Чите. С приходом советской власти жила в Москве в Машковом переулке (ныне улице Чаплыгина) в знаменитом доме кооператива “Политкаторжанин”. Умерла в 1942 г. в эвакуации.