Любовь и терроризм

Если рассказывать об убийстве Александра II, то следует обязательно упомянуть о подкопе на Малой Садовой, о взрыве на канале Грибоедова, о кондитерской Андреева, о которой я уже вам поведал.

Роковой арест

Но одно из ключевых событий произошло здесь, на Невском, 66, где в феврале 1881 года в меблированных комнатах остановился человек, известный по кличкам Милорд и Наместник. Это был народоволец Михаил Тригони. 27 февраля к нему зашел однопартиец и давний приятель Андрей Желябов, после чего по наводке осведомителя их обоих арестовали.

К убийству Александра II все уже было подготовлено, мина заложена в подкоп, назначены метальщики бомб, если бы царя не удалось взорвать, Желябов должен был прикончить его кинжалом.

Попав в руки жандармов, он выбыл из игры, соответственно без него, без лидера, покушение могло и не состояться. Но оно состоялось. Потому что бразды правления взяла в свои руки его гражданская жена – Софья Перовская.

В жертву революции

Есть немало сюжетов, достойных экранизации. Любовь Перовской к Желябову – один из них. Здесь априори не могло быть счастливого конца. Они были профессиональными революционерами, ежедневно подвергавшие свою жизнь риску, ни о каком семейном счастье и речи быть не могло.

Их тандем был весьма неожиданным. Лев Тихомиров деликатно писал: «Желябов вообще нравился женщинам и в старые годы имел немало «приключений»». Под старыми подразумевались как раз годы молодые, а какого рода это были приключения объяснять не приходится. Перовская же ненавидела бабников. Но Желябов был для нее большим исключением.

Перовская

Желябов

Молодой Желябов

Из крестьян и дворян

У них совершенно разные истории. Андрей – бывший крепостной. «Поворачивайся: ведь стоишь 500 руб. и пятак медный». Так говаривал отец его матери, поскольку ему пришлось ее купить, чтобы жениться. Изнасилование тетки помещиком и невозможность добиться справедливости в суде. Еще мальчиком Желябов поклялся убить крепостника Лоренцова, который это сделал. А потом он выбился в люди. Окончил гимназию с серебряной медалью, поступил в университет, женился на дочке капиталиста, занимавшегося производством сахара. И все это псу под хвост ради народного блага, агитации в деревне, а затем и террористической деятельности.

Перовская наоборот происходила, как выразился народоволец Морозов, из придворной среды. Алексей Разумовский был ее прадедом, а отцом — петербургский губернатор, которого сняли с должности после покушения на царя Каракозовым. У Льва Николаевича Перовского был крутой нрав и консервативные взгляды на роль женщины в семье и обществе. Соня их не разделяла и в итоге попросту ушла из семьи, увлекшись сначала идеями народничества, а затем цареубийства.

Андрей и Софья

И вот гигант Желябов, как писали, “с глазами темными и глубокими, как Черное море”, сошелся с миниатюрной Перовской, напоминавшей ребенка, если бы не ее взгляд, в котором читалась непреклонность, а порой жесткость.

Большой ребячий лоб не скрыт
Простой и скромною прической.
Широкий белый воротник
И платье черное — все просто.
Худая, маленького роста,
Голубоокий детский лик.
Но, как бы что найдя за далью,
Глядит внимательно, в упор,
И этот милый, нежный взор
Горит отвагой и печалью…

Это Александр Блок, видевший Перовскую только на фотографии. Снимков Желябова в его народовольческую пору, не осталось, в тюрьме он не давал себя фотографировать, корчив рожи.

Юная Перовская

Желябов и Перовская

В метаниях

Многие отмечали, что Перовская стала рабой своего гражданского мужа, несмотря на ее властность и самолюбие. И вдруг Желябова арестовывают. Соня не теряет духа и под ее четким руководством императора все-таки убивают. А затем от горя и любви у нее начинается лихорадка сердца – любимый в тюрьме, он открыто заявил, что имеет отношение к цареубийству, это значит его ждет верная смерть. Нужно спасать. Но как? Перовская носится с безумными планами освобождения, которые нереально осуществить.

При том, что за ней охотится вся столичная полиция. Немудрено, что в итоге ее выследили и схватили неподалеку отсюда у памятника Екатерины II.

Подталкивание истории

Их повесили вместе с еще тремя террористами. Перовская стала первой женщиной в России, казненной по политическому делу. Как мы знаем, дело это привело к результатам диаметрально противоположным тем, что ожидали народовольцы: Александр III взял курс на отмену всех демократических инициатив своего отца.

«История движется ужасно тихо, надо ее подталкивать. Иначе вырождение наступит раньше, чем опомнятся либералы и возьмутся за дело…»

Это известные слова Желябова. Подталкивание истории закончилось для него здесь на Невском, 66. Отсюда в тюрьму, а из тюрьмы на эшафот.

Аничков мост

Аннушка разлила масло, но мост она не строила. Многие ставят неправильное ударение в его названии, по этому признаку петербуржцы вычисляют приезжих и туристов.

Орфоэпический фольклор

Данное сооружение имеет отношение не к мифической Анечке, а к Михаилу Аничкову, руководившему работами по его постройке. И не нужно залезать в орфоэпический словарь, чтобы узнать, как правильно произносится название.

Барон фон Клодт представлен ко кресту.
За то, что на Аничковом мосту
На удивленье всей Европы
Он выставил четыре голых жопы.

Как видим, согласно ритмике стиха ударение падает на второй слог – «АнИчковом мосту». Народный фольклор лучше любых справочников информирует о правильной расстановке ударений.

Вдохновленный лошадьми

Что, собственно, за барон, представленный ко кресту? Он был сыном Карла Густава, ставшего в России Карлом Федоровичем, типичная метаморфоза для выходцев из немецких земель. Отец не покупал детям готовых игрушек, а вместо них дарил карандаши, клей, краски, ножницы, воск, глину. Дети кустарничали, таким образом родители культивировали в них самостоятельность и творческое мышление. В дальнейшем это сыграет важную роль, когда Петру Клодту придется отливать свои конные группы, – впервые в истории России скульптор станет литейщиком. Точно так же впервые в истории отечественного искусства ваятеля заинтересуют не атлетически сложенные Аполлоны, а тривиальное транспортное средство – лошади.

Карл Федорович Клодт, находясь в военных походах, присылал домой письма, в которые вкладывал коняг, вырезанных из игральных карт. Маленький Петя видел, как радуется мать, получая эти послания. Так что интерес к лошадям был не случайным: отеческая изобретательность и любовь были тому причиной.

Культура на экспорт

Петра Клодта можно наградить многими лестными эпитетами, но главной его заслугой стал экспорт российской культуры на Запад – факт для того времени уникальный.

Продукт этот, в отличие от пушнины или пеньки, не пользовался в Европе спросом, поскольку мало кто тогда мог бы ответить, что именно она, российская культура, собой представляет. Зато всем было понятно, что такое культура европейская и как ее эксплуатировать в условиях развивающейся России.

Про дизайн решетки Аничкова моста в искусствоведческих книгах деликатно говорится: «заимствован с одного из берлинских мостов». Скажем проще: «слизали» с решетки Дворцового моста, названного в честь сооружения, которое простояло в Берлине, на Музейном острове, несколько веков, пока его не снесли по распоряжению властей ГДР. Именно напротив этого королевского дворца были установлены две конные группы ваятеля и литейщика Клодта, которые Николай I подарил своему родственнику – прусскому королю Фридриху Вильгельму IV. две другие скульптуры были отправлены королю Фердинанду II в Неаполь.

Питерский патриотизм

Скульптора прозвали «лошадником», Николай II ему как-то заявил: «Ты, Клодт, лошадей лучше чем жеребец делаешь».

Куда же делись «кони Клодта», после того как дворец прусских монархов был разрушен коммунистическими деятелями? Пишущий эти строки долго искал эту информацию, пока не обнаружил, что конные группы перебазировались в район Шёнеберг – в первый берлинский ботанический сад, нынешний Кляйстпарк. Вход в этот тишайший парк оформлен колоннадой XVIII века, которую перенесли сюда с Александерплац. А напротив стояли позеленевшие от времени лошадки с их укротителями.
И вот представьте ужас автора, когда в очередной свой приезд в Берлин он не обнаружил коней на своих местах. Правда, возникло подозрение, что их забрали на реставрацию.

И действительно заботливые немцы отреставрировали скульптуры. Наверное, нужно быть «клиническим» петербуржцем, чтобы, находясь в столице Германии, выискать статуи, точными копиями которых можно любоваться, не покидая невских вод. Пусть так. Но тем самым мы отдаем дань полукровке Клодту, считавшему себя исключительно русским, который пиарил отечественную культуру задолго до Дягилева.

Самая нелепая байка про Аничков мост

Встав на него по правой стороне спиной к Адмиралтейству, загляните под скакуна, что ближе к Аничкову дворцу. Анекдот гласит, что Клодт вылепил его гениталии в виде лица. Чьего лица – версии разные (от Наполеона, до любовника жены). К реальности это, конечно же, никакого отношения не имеет, но туристов забавляет. Зато имеет отношение к реальности маленькая калитка со стороны «Катькиного сада», через которую можно зайдите в парк Аничкова дворца. Именно здесь были зарыты скульптуры барона фон Клодта во время блокады.