30-е года прошлого века. Гигантские стройки. В Москве в рамках сталинской реконструкции планируются глобальные изменения.
На Красной площади сносятся верхние и средние торговые ряды и на их месте возводится здание Народного комиссариата тяжелой промышленности. Один из конкурсных проектов осуществили братья Веснины. 4 гигантских башни, в несколько раз выше Кремля. В процессе конкурса их форма видоизменялась, но не менялась суть.
Вы можете представить Москва Сити на месте современного Гума, чтобы отдаленно понять, как это могло выглядеть.
Признанные лидеры конструктивизма, братья Веснины выступили с манифестом, впрочем, таковым был каждый проект конкурса на постройку здания Наркомтяжпрома. И хотя возвести его было не суждено, проект Весниных впечатляет.
Сложно поверить, что здание на углу Верхневолжской и площади Минина и Пожарского было построено главными пропагандистами функционализма в архитектуре. Но все когда-то с чего-то начинают.
Алексей Щусев до революции был известен Марфо-Мариинской обителью на Большой Ордынке и его жемчужиной – Покровским храмом. А после – мавзолеем Ленина.
Первые работы Весниных тоже в русле тенденции начала ХХ в., когда после эклектики и модерна зодчие стали возвращаться к истокам и творить в стиле, получившем название неоклассицизм.
Ушастые колонны, означающие ионический ордер, столь любимый жителями Эллады. Полосатые рустованные стены первого этажа, перекочевавшие из Древнего Рима в ренессансную Италию, а уже оттуда к нам.
Мавзолей второй вариант Щусева
Машикули. Вы не знаете, что это такое? О, это очень просто. Взгляните на карниз. Вы видите под ним ряд выступов, этаких каменных наростов. Это и есть машикули.
Правда, я встречал и другие названия: лопатки и даже сухарики, особенно, применительно к церковному зодчеству.
Французский глагол macher – бить, разбивать. Слово col – воротник раньше произносилось как cou. Сейчас им обозначается шея. Бить в шею, бить в воротник, бить в голову. Интересное определение для архитектурного термина.
Это навесные бойницы, неотъемлемая часть многих средневековых крепостей. До изобретения бастионной системы, согласно которой, кстати, построена Петропавловская крепость, под стенами были мертвые зоны, недосягаемые для осажденных. Вот для покрытия таких мертвых зон и служили машикули.
Из них можно было скинуть камень прямо на голову противнику. На Руси такие бойницы еще называли варницами, потому что из них поливали головы врагов вареной, то есть кипящей смолой.
В XIX веке, в эпоху романтизма, когда готика и средневековые замки опять стали в моде, машикули перекочевали в гражданскую архитектуру. Но кипяток оттуда, конечно же,
никто лить не собирается. Вот такой яркий образчик неоклассицизма братья Веснины возвели для одной из центральных фигур дореволюционного Нижнего Новгорода Дмитрия Сироткина. О нем мы поговорим буквально через пару зданий.
Конструктивизм Ладовского
И кто бы мог подумать, что пройдет буквально всего-ничего, и они станут в один ряд с Корбюзье, провозгласившим «Дом – машина для жилья».
Правда, даже не все новаторы соглашались с этим тезисом. Нам сейчас сложно представить войну, развернувшуюся на страницах журналов, которую вела АСНОВА (Ассоциация новых архитекторов), возглавляемой Николаем Ладовским, против ОСА (Объединение современных архитекторов), возглавляемой Моисеем Гинзбургом и как раз-таки Александром Весниным.
Он ратовал за первоочередность функции и конструкции здания, отсюда названия функционализм и конструктивизм, Ладовский был не столько категоричен в выборе художественных средств.
Но финал всему положил Иван Владиславович Жолтовский. Его совершенно не волновали постреволюционные бури авангарда. Он до 1917 года болел Древним Римом и после.
В 1934 году Жолтовский построил знаменитый дом на Моховой, который поставил крест на всех устремлениях конструктивистов и обозначил очередной поворот к имперской архитектуре. Недаром его назвали гвоздем в гроб конструктивизма. Виктор Веснин заявил, что его нужно выдернуть, но не тут-то было. Восторжествовал сталинский ампир.
Жолтовский дом на Моховой
Архитектура в который раз вернулась к основам основ, правда, переосмысленных строителями коммунизма.
Для Весниных классика стала дверью в мир большой архитектуры. Вот здесь в этом угловом здании, которое мы бы назвали градообразующим объектом, у них был мощный старт.
Но именно классика и подрезала их творческие крылья, которые хотели порхать над утилитарными зданиями, а не сталинскими высотками.
И если в Москве мы говорим Веснины и подразумеваем конструктивизм, то в Нижнем Новгороде – только классический стиль, о котором вы сегодня узнали чуть больше.
ОСА Александр Веснин
