Д’Артаньяны бывают разные.
По мнению идеолога народничества Петра Лавровича Лаврова нижегородская земля подарила миру Д’Артаньяна революции.
Да что уж там Д’Артаньяна! Тургенев называл его Ильей Муромцем, схватившемся с целым полчищем недругов.
«Чего только он не видал на своем веку. Его метало из губернаторских чиновников в острог на Кавказ, с Кавказа в Италию, к Герцену, потом в Сибирь на три года, потом на Ангару, по которой он плыл тысячу верст, потом в Шенкурск, в Лондон, в Цюрих, в Париж. Он знает в совершенстве три языка, умеет говорить с членом парламента, с частным приставом, с мужиком…и в то же время может войти сейчас на кафедру и начать о чем угодно вполне интересную лекцию. Это изумительная натура. …Удалой добрый молодец».
Так писатель Глеб Успенский отзывался о нижегородце Германе Лопатине, натуре удивительной, смелой и сумасбродной.
Сам Лопатин в своей автобиографии писал, что сидел 27 раз в 18 тюрьмах. Но где конкретно он родился, до сих пор не ясно.
Например, член общества старых нижегородцев-горьковчан Борис Кузнецов утверждал, что именно в этом здании, он же был одним из инициаторов размещения на фасаде мемориальной доски. Ему вторили не менее авторитетные исследователи. Отец Германа действительный тайный советник и потомственный дворянин был инспектором классов в Александровском дворянском институте и имел тут ведомственную квартиру.
Затем его назначили предателем Ставропольской казенной палаты.
Маленький Герман поступил в тамошнюю гимназию сразу во второй класс и окончил ее с золотой медалью.
Помните фильм про Электроника, которого учителя буквально разрывали каждый в свою сторону? Это про Лопатина.
Учитель словесности был уверен, что его подопечный станет критиком, учитель законоведения — юристом, преподаватель математики и физики — ученым.
Никто не предполагал тогда, что в итоге он станет первым переводчиком книги, ставшей библией коммунизма и изменившей строй Российской империи. Золотая медаль гимназии давала право на поступление в самое престижное высшее заведение империи — Санкт-Петербургский университет, где, так уже было заведено, он и проникся революционными идеями.
По характеристике народовольца Льва Тихомирова Лопатин был чрезвычайно талантливым, красавцем, храбрецом и авантюристом в душе, способным на миллион вещей. “Балагур и рассказчик, который умел и статью написать, и устроить побег из тюрьмы, много читал и бегал за бабами, — человек на все руки, и притом с сердцем весьма нежным и с чисто дворянским чувством благородства”.
Исходя из этого, можно представить, что за бурная пора студенчества была у Германа.
Бабы перемежались с настоящими революционными приключениями. Уже в молодости он дважды отсидел в Петропавловской крепости. Когда он был арестован в третий раз, то умудрился бежать, как бы мы сейчас сказали, из КПЗ и стал нелегалом.
Но мало того, что Лопатин бежал сам, он еще организовал побег из ссылки того самого Петра Лавровича Лаврова. И вот тут мы подходим к иной характеристике Д’Артаньяна.
Представьте себе. Вологодская область. Лопатин под видом штабс-капитана увозит Лаврова в санях из города Кадникова. В любой момент может выясниться пропажа ссыльного преступника, будет организована погоня.
Вдруг выясняется, что беглецы забыли дома пирожки, приготовленные матерью Лаврова.
Что сделает здравомыслящий человек в этой ситуации?
Плюнет и поедет дальше. Но только не Лопатин.
Он вернулся за провизией. Идиотская бравада, но что поделать. Такова его натура.
Недаром Герцен отмечал его самолюбие без границ.
Или вот еще. Народоволец Василий Сухомлин обратил внимание Лопатина на то, что тот вошел в дом, в окне которого был знак, предупреждающий об опасности. Герман ответил: “Да, я видел, но явилось неодолимое желание убедиться, не случилось ли чего с вами”.
Конспирацию он называл рутинно-революционной формалистикой.
И до поры до времени ему везло. Но везение имеет свои границы.
В Европе он знакомится с Марксом, живет у него, занимаясь переводом “Капитала” на русский язык. Все эти термины прибавочная стоимость, прибавочный продукт, добавочная прибыль — это все лопатинская версия, потому что изначально он думал ввести такие понятия как возросшая стоимость или даже перестоимость. Он становится секретарем-корреспондентом Интернационала. Но родина зовет, он нелегально возвращается в Россию с целью освободить на этот раз Чернышевского.
Однако его арестовывают. В Иркутске по дороге в туалет Лопатин бежит в первый раз. Его ловят. Второй раз он бежит, сплавляясь по Ангаре через пороги, названия которых говорят за себя: Пьяный, Падун, Шаман, Толстый бык. И на простой лодке, а не на спортивном каяке. Поймали в Томске.
Третий раз он бежит из уголовного отделение иркутской тюрьмы.
Местная филантропша Татьяна Чайковская попросила генерал-губернатора Синельникова разрешить Лопатину видеться с ее дочерью.
Губернатор, симпатизировавший Герману, разрешил.
А тот по дороге на свидание сел на заранее приготовленного коня и был таков. Ловили всем городом, а он тем временем отсиживался у своячениц местного квартального надзирателя. Когда буря стихла, выехал из города, в Томске продал коня и повозку, на пароходе по Оби и Иртышу доплыл до Тобольска, потом на почтовых до Нижнего Новгорода. В третьем классе до Петербурга и затем в Париж.
Теперь вы понимаете, какой скучной жизнью вы живете?
Но в Европе Лопатин опять отсиживался недолго. После разгрома “Народной воли” он возвращается в Россию, где организовывает убийство жандармского подполковника Судейкина и пытается воссоздать партию. И вот здесь пренебрежение к революционному кодексу, петушиное позерство сыграло с ним злую шутку.
Одетый в мягкую тирольскую шляпу, короткое светлое пальто, с бородкой клином на модный американский манер Лопатин выделялся из толпы, что было против всех правил конспирации. Но главное, он не шифровал своих записей и всегда носил их с собой, будучи уверенным, что в случае поимки сможет проглотить эти листки.
Филеры, схватившие его на Невском проспекте, мастерски заломили ему руки и вся база адресов досталась полиции.
Лопатин не только погубил себя, он подставил более ста человек, которые были арестованы на основе полученных данных. На суде во время вынесения приговора Лопатин буквально рыдал от осознания собственной безответственности.
В наказание он получил бессрочную каторгу в Шлиссельбурге, откуда был освобожден по амнистии только через 18 лет в 1905 г. Именно он придумал кличку Ирод одному из самых злостных смотрителей тюрьмы Соколову и прозвал крепость Шлюшиным.
Выйдя на свободу бывший узник отошел от революционных дел. Еще в тюрьме у него состоялась поэтическая полемика с сидевшей там же Верой Фигнер. Лопатин писал:
Да будет проклят день, когда
На муки мать меня родила
И в глупой нежности тогда
Меня тотчас же не убила.
На что несгибаемая народоволка ответила:
Нам выпало счастье: все лучшие силы
Борьбе за свободу всецело отдать.
Теперь же готовы мы вплоть до могилы
За дело народа терпеть и страдать.
И вот вопрос: на то ли были потрачены эти лучшие годы? Лопатин мог бы стать великим ученым, выдающимся государственным или общественным деятелем. Но, как он сам признавался, ему нравилось “шевелить кровь и полировать желчь”. И к сожалению, наивысший азарт в этом деле он видел в борьбе с правительством.
Только борьбу эту он вел с безрассудностью Д’Артаньяна.
И увы, следует прибавить, с юношеской глупостью, погубившей судьбы многих его коллег по революционному цеху.
Однако имя Лопатина нашло свое место в топонимике Нижнего в районе Верхних Печёр. Причем если посмотреть на карту, то мы увидим, что факту этих улиц три.
Ну и никто не отменял адрес его рождения в самом центре, где на фасаде висит мемориальная доска в его честь. Кстати, еще про одну доску в честь Милия Балакирева мы уже рассказывали, так что вы теперь во всеоружии, чтобы приехать Нижний Новгород.
